Постмодернизм: критика изнутри (версия Т.Кибирова).[]
Тимур Кибиров дебютировал в печати в конце 1980-х годов. Его поэзию относят к
постмодернизму, соц-арту и концептуализму. Для Кибирова характерно
пересмешничество, пародия, установка на скрытое и открытое цитирование как
классической литературы, так и советских, идеологических или рекламных штампов.
Несмотря на многочисленные публикации его произведений, вызывающих
неизменный устойчивый интерес у читающей публики и у критиков (семь сборников
стихов и около 100 публикаций в периодике и в коллективных сборниках), изучение
творчества поэта до сих пор не вышло за рамки литературной критики. Сегодня, ,более
чем через 20 лет после первой публикации Т.Кибирова, когда значимость и
оригинальность поэта уже не вызывает сомнений, его творчество нуждается в серьезной
литературоведческой интерпретации .
Важнейшим стилеобразующим фактором в творчестве Кибирова является
интертекстуальность. Интертекстуальность – понятие постмодернистской текстологии,
артикулирующее феномен взаимодействия текста с семиотической культурной средой в
качестве интериоризации внешнего . Помимо этого, есть еще множество
формальных показателей, по которым, несомненно, поэзия Кибирова – чистый
постмодернизм.
Творческая индивидуальность Кибирова строится на религиозной
мировоззренческой платформе: именно к духовным ценностям христианства обращается
поэт в сложных ситуациях – для самоопределения в условиях «кризиса авторской
идентичности» конца 1980-х — начала 1990-х, при осмыслении постмодернизма. Если
рассматривать в ценностном плане , творческая индивидуальность Кибирова опирается на
культурные традиции, связь с которыми устанавливается за счет соотнесения себя с
литературой прошлого и на гуманистических идеалах поэта.
По мнению А.Архангельского, хотя Кибирова принято считать постмодернистом, у
него весь смысловой объем русской словесности, без деления на «чистое» и «нечистое»,
на «советское» и «несоветское»; все, что входило в читательский обиход 80-х годов ХХ
столетия, подлежит переработке, дистанцированию, «снятию». С. Гандлевский считает,
что Кибиров, приняв к сведению расхожую сейчас эстетику, следует ей только во
внешних её проявлениях — в игре стилей, цитатности. Постмодернизм же Гандлевский
понимает как эстетическую усталость, оскомину, прохладцу, что прямо противоположно
поэтической горячности Кибирова. Многие авторы пытаются подражать Кибирову,
неплохо подделывая броские приметы и манеры, но им, конечно, не воспроизвести того
подросткового пыла. А между тем, именно «неприличная» пылкость делает Кибирова
Кибировым.
Стихи Кибирова вошли в учебник по русской литературе ХХ столетия. Его
творчество постоянно приводят в пример, когда говорят о постмодернизме. Но относит ли
сам Кибиров свое творчество к постмодернизму? В интервью в «Российской газете» он
говорит: «Если постмодернизмом считать ясное сознание непосредственного присутствия
в современной словесности и культуре вообще всей совокупности классических текстов,
понимание неизбежности для современного литератора вступать с ними в какие-нибудь
отношения — тогда я, как и всякий вменяемый писатель, конечно же, постмодернист. Если
же под этим, надо сказать, порядком надоевшим словом подразумевается отрицание
всякой иерархии, принципиальный релятивизм и т. д. — то я смею надеяться, что ко мне
это не относится и никогда не относилось» .
Таким образом, мы приходим к выводу, что сам Кибиров постмодернистом себя не
считает и к постмодернизму как направлению относится скептически. Об этом говорят и
его стихотворения из цикла «Антологическое»: «Что «симулякр»? От симулякра слышу!»
(1998), «Мы говорим не дискурс, а дискурс …» (1998), резко критикующие постмодернизм.
Childhood and youth
The writer was born in the midst of February 1955 in the city of Shepetovka of the Ukrainian SSR. The real name of Timura — Openers. By nationality, the author of the poem «Infinitive poetry» is Ossetian, but the language on which the Costa Hetagur wrote, the Russian poet conceptualist knows. The writer has two sisters, senior and younger. Big influence on the poet was her grandmother Rosa Vasilyevna.
Parents of Timur — an officer and school teacher of biology — were glad that the offspring loves books, and did not limit the work of the boy reading. Only once a father, finding that the Son-7th grader reads «Decameron» Giovanni Boccaccio, asked for a teenager to treat the novel as a monument to world literature, and not as a boulevard. The poet recognizes that if, as the children of the XXI century, he had access to gadgets, then his adolescent interest in the books would be smaller.
Vocational References received at the historical and philological faculty of the Moscow Regional Pedagogical Institute named after the Hope of Krupskaya. Now the university, who graduated from such various people, as the chief editor of the «literary newspaper» Yuri Polyakov and dissidents, Julius Daniel and Valery Novodvorskaya, is called the Moscow State Regional University. Five semesters Timur groaned, and the dean the guy was expelled.
For the human and literary perturbation of the moon, the experience of service in the army was very useful. Demobilized, the young man realized that to describe the Soviet reality, the model created by the poets of the Silver Century does not work. Fortunately, Timur was hit by Tomik with verses of Joseph Brodsky, and the guy realized that it was possible to continue the traditions of Russian literature, find poetic forms.
Personal life
Favorite books of cybirov-reader — «Eugene Onegin» and «Captain’s daughter» Alexander Pushkin, a favorite composer — Wolfgang Amadeus Mozart, a favorite animal — a dog. The writer is not active in social networks, but his photo journalists are published in addition to the interview.
Kibirov — a Christian, and he was baptized for the company with a school friend who decided to bring his wife to the Church. Timur Yuryevich believes that all the literature of Religious, the biblical plots are devoted to the poem of the writer «Their Lord Won» («and our donkey — the Central Committee yescd») and the «Produal Son».
Их-то Господь — вон какой!
Их-то Господь — вон какой!
Он-то и впрямь настоящий герой!
Без страха и трепета в смертный бой
Ведёт за собой правоверных строй!
И меч полумесяцем над головой,
И конь его мчит стрелой!
А наш-то, наш-то — гляди, сынок —
Навстречу смерти своей.
А у тех-то Господь — он вон какой!
Он-то и впрямь дарует покой,
Дарует-вкушает вечный покой
Среди свистопляски мирской!
На страсти-мордасти махнув рукой,
В позе лотоса он осенён тишиной,
Осиян пустотой святой.
А наш-то, наш-то — увы, сынок, —
А наш-то на ослике — цок да цок —
Навстречу смерти своей.
А у этих Господь — ого-го какой!
Он-то и впрямь владыка земной!
Сей мир, сей век, сей мозг головной
Давно под его пятой.
Вкруг трона его весёлой гурьбой
— Эван эвоэ! — пляшет род людской.
Быть может, и мы с тобой.
Но наш-то, наш-то — не плачь, сынок, —
Но наш-то на ослике — цок да цок —
Навстречу смерти своей.
На встречу со страшною смертью своей,
На встречу со смертью твоей и моей!
Не плачь, она от Него не уйдёт,
Никуда не спрятаться ей!
Timur Kibirov Now
In the July 2020 interview, the director of the Russian Academic Youth Theater Sophia Apfelbaum said that, while in separation from the audience, due to a coronavirus infection, the troupe artists read Internet users online by chapters first in the Kbirov bibliography prosaic work «Lada, or joy.»
In June, the novel a novel of Shepetovka «General and his family» entered the Long-leaf of the «Clear Polyana» award. The work also fell into the «Big Book — 2020» short list. Having learned this news, the author told the organizers that he was not going to completely move to prose and had already written half a poetic book.
Creation
The first poems about love Timur wrote in adolescence. The writer is convinced: the lyrics of boys who become young people are the eternal genre of poetry. However, early works of Kibirov is now ashamed and hopes that they will never get into their hands to readers.
The author, whose creativity belongs to conceptualism, believes that his poems and poems are very simple, but simple for a person who read Alexander Pushkin and Vladimir Mayakovsky, Kornea Chukovsky and Marina Tsvetaev. Indeed, most poetic works of Timur Yurevich are saturated with «cultural codes» — quotes from the poems of predecessors, folk songs and sayings.
For example, in the poem «Through farewell tears», a little modified verses of Mikhail Isakovsky «Wish me the death of instant or wounds — although it would be small», adjacent to the metamorphosis of the Sailor Song «Apple», and the call of Andrei Voznesensky «Remove Lenin with money» is brought to the absurdity The phrase «and worship remove with the trumma.» Similarly, in the «historical romance» of Kibirov makes a cocktail, in which there is a place and line of Nikolai Nekrasov «What you greedily look at the road», and a «pattering fee to the eyebrows» by Alexander Bloka, and «Maple Seine», and a pleasant addition to sending to «Captain’s daughter» Pushkin.
In the works of Timur, Yuryevich is repeatedly mentioned or even becomes the central character of the leader of the world proletariat. In the «Songs about Lenin», Kibirov moves to the two-person, in which «challenges» Vladimir Ilyich with the help of a quotation from Soviet songs, comparing the hero and with «normal summer rain», and with the «house». In the work «When Lenin was a small», the author ironically rethinks the early biography of the native of Simbirsk, relying on the memories of his older sister Anna Ulyanova.
Purpose Kibirov began in the late 80s of the 20th century, and the first publications of the poet were held in the emigrant journals «Syntax» and «Continent». In the literary community, Timur Yuryevich introduced colleagues Lev Rubinstein and Dmitry Prigi. Already being an experienced poem, the author appealed to prose.
ТИМУР КИБИРОВ.
Запоев Тимур Юрьевич родился 15 февраля 1955 года в семье офицера и учительницы. Окончил историко-филологический факультет МОПИ. В течение недолгого времени был главным редактором журнала «Пушкин» (1998), затем работал в телекомпании НТВ. Был обозревателем радиостанции «Культура» (2004–2006).
Печатается как поэт с 1988 года: журналы и альманахи «Время и мы», «Атмода», «Третья модернизация», «Театральная жизнь», «Континент», «Юность», «Литературная Осетия», «Синтаксис»; «Театр», «Родник», «Дарьял», «Митин журнал», «Дружба народов», «Новый мир», «Странник», «Русская виза», «Кавказ», «22», «Соло», «Знамя», «Огонек», «Арион». Переводил стихи Ахсара Кодзати с осетинского языка.
Произведения Кибирова переведены на английский, итальянский, французский и другие языки.
Как говорит В. Курицын, с самого начала «у Кибирова было два заветных механизма для вышибания светлых слез: детско-советская эстетика, ностальгическое перемывание косточек эпохи + неизбывная вера в прекрасность мира, огненность чресел, свежесть дыхания, пухлость стана и лучистость взора». По словам А. Немзера, «гражданские смуты и домашний уют, любовь и ненависть, пьяный загул и похмельная тоска, дождь и листопад, мощные интеллектуальные доктрины и дебиловатая казарма, „общие места“ и далекая звезда, старая добрая Англия и хвастливо вольтерьянская Франция, денежные проблемы и взыскание Абсолюта, природа, история, Россия, мир Божий говорят с Кибировым (а через него — с нами) только на одном языке — гибком и привольном, яростном и нежном, бранном и сюсюкающем, песенном и ораторском, темном и светлом, блаженно бессмысленном и предельно точном языке русской поэзии». Споря о творчестве Кибирова, критики называют его то «певцом обывательского сознания» (В. Шубинский), то «самым трагическим русским поэтом последних десяти лет» (А. Левкин), а Е. Ермолин указывает, что «творческая задача Кибирова — свободный перевод традиции на современный язык, воплощение ее в живом слове».
Член Русского ПЕН-центра (1995), редсовета журнала «Литературное обозрение» (с 1997), Попечительского совета Благотворительного фонда системной поддержки отечественной культуры и социальной среды ее воспроизводства (с 1999), Общества поощрения русской поэзии (с 2008). Входил в жюри премий Ивана Петровича Белкина (2004), «Русский Букер» (2006), был председателем жюри Турнира поэтов в Перми (2008), жюри премии «Дебют» (2008). Председатель жюри премии «Поэт» (2009).
Заслуженный деятель культуры Северной Осетии — Алании (2007). Отмечен Пушкинской премией фонда А. Тепфера (1993), премиями журналов «Знамя» (1994), «Арион» (1996), «антибукеровской» премией «Незнакомка» (1997), премией «Северная Пальмира» (1997), стипендией фонда И. Бродского (2000), премией «Станционный смотритель» (2005), грантом М. Б. Ходорковского «Поэзия и свобода» (2006), дипломом премии «Московский счет» (2007), национальной премией «Поэт» (2008). Книга «Стихи» входила в шорт-лист XVIII Московской международной книжной выставки-ярмарки (2005), книги «Карабарас» и «На полях „A Shropshire Lad“» — в шорт-лист Бунинской премии (2007).
Персональный сайт: www.kibirov.poet-premium.ru.
Книги Т. Кибирова.
1990 — Общие места. М.: Молодая гвардия.
1991 — Календарь. Владикавказ: Ир.
1993 — Стихи о любви: Альбом-портрет. М.: Цикады.
1994 — Сантименты: Восемь книг / Предисл. С. Гандлевского. Белгород: Риск.
1995 — Когда был Ленин маленьким. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха.
1997 — Парафразис. СПб.: Пушкинский фонд.
1998 — Избранные послания. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха.
Памяти Державина. СПб.: Искусство — СПб.
Интимная лирика. СПб.: Пушкинский фонд.
1999 — Нотации. СПб.: Пушкинский фонд.
2000 — Улица Островитянова. М.: ОГИ.
Юбилей лирического героя. М.: ОГИ.
Amour, exil… СПб.: Пушкинский фонд.
2001 — Кто куда, а я — в Россию / Предисл. А. Немзера. М.: Время.
2002 — Шалтай-Болтай. СПб.: Пушкинский фонд.
2005 — Стихи. М.: Время.
2007 — Карабарас: Стихи. М.: Время.
На полях «A Shropshire Lad». М.: Время.
2008 — Три поэмы: 2006–2007. М.: Время.
Стихи о любви. М.: Время.
Общественная позиция[править | править код]
В 2015 году, в интервью изданию «Кольта» Тимур Кибиров заявил: «В те самые „лихие 90-е“ я — думаю, не один — перестал ощущать стыд за свое государство. Да, были бедные, и такие, и сякие, неустроенные — но, что называется, бедность — не порок. Лично — просто гордился: какие молодцы, из такого ужаса, которым является советская власть, выходим без посторонней помощи… Для людей моего поколения — очень сильное и приятное чувство. После жуткого стыда брежневских, андроповских, черненковских времён…
В стране же действительно фашизм. Если у слова „фашизм“ есть твёрдое значение, то это — фашизм. Мы живём ещё не в гитлеровском, но вполне в муссолиниевском фашистском государстве…
(Владимир Путин) просто продукт некой среды, среды мерзкой, гэбэшной. Как получилось, что он оказался во главе ядерной державы, — честно говоря, не понимаю. Или совершенно идиотская случайность, сцепление случайностей — или, если возвращаться к тому, что я всё-таки какой-никакой, а христианин: его власть явно от дьявола… Это бесовская власть. Средоточие всех возможных соблазнов для нашей страны. Всех возможных гнусностей. У меня были в начале путинского правления иллюзии, совершенно постыдные и глупые, очень недолго. Мне хотелось верить, что он будет русским Пиночетом, прижмёт и урежет свободы, зато быстро проведёт либеральные экономические реформы. Свободы урезаны, реформ не проведено. Самое страшное: за всем этим нет никакой — даже призрачной, даже выморочной, как у коммунистов, — идеи. Никакой… Глупость и гонор. Держать власть. Быть. Не пускать других на свой двор. „Вы у меня будете по струнке ходить, потому что у меня есть атомная бомба“.»